"Киллеры на экспорт" - секреты страшных командировок шуцманшафт-батальонов из Прибалтики

О том, что некоторые жители данных краёв склоны к участию в самых "грязных делах", в первые дни войны отмечал даже сам... Гитлер, собственной персоной. В частности, во время "застольной беседы" в ночь с 11 на 12 июля 1941 года он сказал об этом следующее (обратите внимание на скриншот оглавления той беседы ниже):
И здесь на ум напрашиваются строки из послевоенных мемуаров бывшего узника Рижском гетто Эльмара Ривоша:
Таким образом, очевидно, что немцы изначально пришли в Прибалтику под влиянием белоэмигрантских историй о зверствах латышских "красных стрелков" времён русской Революции и Гражданской войны. Но реалии превзошли самые смелые ожидания. Когда лишь за лето-осень 1941-го года нацисты литово-латышскими руками перебьют пару сотен тысяч политических и расовых "врагов рейха" (из которых только детей под 50 000!), то поймут — это оно! ("то, что доктор прописал").
За короткое время гитлеровцы сформируют 45 латышских, 26 эстонских и 22 литовских шуцманшафт-батальона (на фоне вышеприведённых высказываний Гитлера, латышских явно неспроста больше всех). И это не считая многие десятки других парамилитарных охранных соединений, частей СС и полиции порядка. С учётом, что опасливые немцы предпочитали как можно быстрее "вязать кровью" подобного рода коллаборантские формирования, вскоре многие из них отправятся за пределы своих республик. Ну а чтобы "замазались" исключительно все, использовать их новые хозяева будут исключительно вахтовым методом.
К сожалению, уже невозможно установить автора безумной идеи экспорта "выездных бригад" прибалтийских убийц в другие части гитлеровской "новой Европы" (к слову, в тексте присяги литовских шуцманов была клятва служить Гитлеру "в его деле построения "новой Европы"). Вероятно, поначалу немцы начали гонять в Литву и Латвию еврейские эшелоны из Чехии, Германии, Голландии и даже Греции. Хотя это не точно, и возможно, что как раз таки "командировки" были первее.
Вполне возможно, их секрет кроется в недовольстве местных молодчиков, мечтавших получить из немецких рук независимость. Дабы разрядить ситуацию оккупанты ака герои "Ивана Васильевича" постарались как можно быстрее сбыхаться от части самых радикальных из них. Под условную песню "Маруся" многих из них тупо отправили куда подальше. А с "повязанными кровью" руками уже не оставалось никакого выбора и не было обратных дорог.
Отчасти, это подтверждается фактами из послевоенных допросов прибалтов. Многие вспоминали своё удивление, когда по приезду в ту же Белоруссию, их чуть-ли не прямиком из вагонов сразу же включали в конвейерные "акции" массовых убийств. И это при том, что перед отправкой немцы клятвенно уверяли, что кроме помощи в охране военных объектов, да в борьбе с клятыми подпольщиками-коммунистами, от них больше ничего не потребуется...
Как бы то ни было, балтийские тигры шуцманы без сопротивления примут новую роль и очень быстро втянутся в "работу". Вскоре за ними закрепится репутация самых отъявленных и свирепых гитлеровских палачей. Даже немцы будут от них в ужасе...
И здесь я хочу сослаться на любопытное письмо "генерал-комиссара" оккупированной Белоруссии Вильгельма Кубе (наши партизаны взорвут его в 1943-м), которое он в декабре 1941-го написал своему другу Генриху Лозе — рейхскомиссару всего "Остланда" (и непосредственному шефу Кубе)...
Речь в письме шла о расправе над пригоняемыми в Минск немецкими евреями. Чтобы освободить для них место, в Минском гетто уничтожили тысячи белорусских евреев. И вот, Кубе жаловался, что они всё равно долго не протянут, а истреблять их, как людей немецкой культуры (да ещё и награждённых в Первую мировую) не поднимается рука. Одно дело местные "унтерменши", а другое — "на три четверти арийцы". «А не возложить ли нам их уничтожение на литовцев и латышей?» — вопрошал этот сердобольный немецкий добряк и гуманист. Ниже полный текст того письма:
Уж не знаю, чем закончилась эта "гуманная" история, но, как видите, уже в декабре 1941-го за пределами своих республик литовцы и латыши имели соответствующую репутацию у оккупантов (и это при том, что под рукой у немцев были и белорусские коллаборанты). Судя по письму Кубе, уже тогда приглашать на "деликатные акции" прибалтов было абсолютно устоявшейся практикой (обратите внимание и на крайне многозначительный пассаж, об "отчуждённости от местного населения").
Хотя чему я, собственно, удивляюсь, если за два месяца до этого (в октябре 1941-го) сам Кубе получал возмущённые письма от своего подчинённого из Слуцка, гебитскомиссара Генриха Карла. В них он жаловался на 2-й литовский полицейский батальон известного военного преступника Антанаса Импулявичуса...
6 октября 1941-го это формирование прибыло в Белоруссии и достаточно быстро залило её кровью. Взбесила гебитскомиссара Карла "акция" в Слуцке, где в том же октябре литовцы расстреляли нескольких тысяч местных евреев, коммунистов и подозреваемых в антигерманской деятельности. Дело в том, что сделали это литовцы так небрежно, что многие жертвы были буквально закопаны живьём, а то и вовсе вылезали окровавленные из ям, пугая окрестное население.
К тому же залётные палачи в обход запретов часто делали фото "акций", а затем продавали снимки немецким солдатам и даже... местному населению. Под впечатлением от всей этой жести, гебитскомиссар Карл эмоционально писал Вильгельму Кубе:
Получив отчёт о слуцкой "акции", шеф "Белой Рутении" впадёт в неистовство. По горячим следам он отправит своему другу-начальнику Лозе возмущённое письмо в двух экземплярах (второй — для имперского министра Альфреда Розенберга). В частности, там будут такие говорящие строки:
Удивительная наивность, учитывая сколько белорусов (в том числе евреев) уничтожит сам Кубе за годы своего "царствования". Но то был октябрь 1941-го, и даже такой маститый нацист ещё не созрел для столь откровенных "акций". Зато становится понятно, почему спустя два месяца он уже сам на "голубом глазу" предложит Лозе привлечь для уничтожения немецких евреев именно прибалтов.
Самое забавное, что призывая пожаловаться на вопиющую жестокость "фюреру и рейхсмаршалу", Кубе не знал, что в том же октябре Гитлер скажет в одном из "застольных монологов" Гиммлеру и Гейдриху (от 25 октября 1941 г.):
Как видите, комментарии здесь излишни. Впрочем, я отвлёкся, ведь мы о прибалтах...
Какие ещё преступления совершили тогда эти мерзавцы? О, вероятно, проще спросить, каких не совершали! Если взять из самого "мирного", это охрана еврейских гетто, немецких концлагерей и помощь в угоне мирного населения на работы в рейх. А так — исключительно убийства, убийства, убийства...
Они убивали целыми гетто, деревнями и даже городками. Как в каком-то кровавом трэшевом фильме-слэшере, немцы тупо перевозили эти батальоны на грузовиках и автобусах от одного населённого пункта к другому, после чего под ними оставались набитые телами многометровые рвы. Многие свидетели после войны вспоминали, что земля в них шевелилась ещё по три дня! (немецкие историки уверяют, что это из-за газов от огромного скопления тел).
При этом на каждой "акции" перед "тружениками" выставлялся ящик алкоголя, служивший, как говорится, "для сугреву". Справедливости ради, встречались случаи, когда некоторые отказывались стрелять (особенно в первое время), после чего приходилось прибегать даже к дисциплинарным наказаниям.
Хотя, как пишет петербургский историк Юлия Кантор (она как раз спец по Прибалтике — выпустила несколько замечательных работ), тема их пользования немцами отнюдь не так хорошо исследована, как кажется. Белых пятен хватает, в том числе и из-за послевоенной примирительной политики советской власти...
И ещё один момент. К сожалению, здесь следует честно признать один неприятный факт. Несмотря на всю отмороженность и садистскую жестокость против славяно-еврейского населения, в реальных боях с партизанами и регулярными частями Красной армии прибалтийские формирования показывали хорошие результаты, сражаясь с отчаянием и упорством. Это тоже стало открытием для немцев. Во многом, их высокая мотивация диктовалась животной русофобией, антисоветскостью и страхом пленения. Тем самым, без сомнений, все эти военизированные формирования значительно усложнили нашим предкам борьбу с Германией, сделав её более затянутой и кровавой...
Естественно, именно этот военный "героизм" вовсю выпячивается историографией современных прибалтийских республик. По понятным причинам, тема их кровавых "гастролей" параллельно задвигается на задний план. Поэтому не удивляйтесь, если увидите в современной Литве непомерную гордость за 307-й полицейский батальон, якобы внёсший существенный вклад в уничтожение неудачного Вяземского десанта. Литовских историков буквально распирает от того, что (цитата) "батальон сыграл значительную роль в наведении порядка" в этих краях после. Правда, когда пытаешься узнать, а чем же он занимался до и после, а главное — какими способами "наводил" этот самый "порядок" (уж не гитлеровский ли, "новый"?) — в ответ лишь игнор и молчание...
К сожалению, на излёте войны немецкие спецслужбы сумеют скоординировать и вооружить прибалтийское подполье, чем, по сути, спровоцируют длительную партизанскую войну советской власти с "лесными братьями". Как нетрудно догадаться, значительная часть из них будет как раз из бывших членов шуцманшафт-батальонов и прочих немецких военизированных формирований.
При этом, успевшие убежать в западную эмиграцию, создадут миф о расправе русских над светочами прибалтийской демократии. Когда, например, в марте 1961 года за убийство тысяч евреев и белорусов к расстрелу приговорят пятерых экс-членов 18-го латвийского шуцманшафт-батальона, латышская эмигрантская пресса взорвётся возмущениями от "дикарского акта русских коммунистических империалистов".
И это в защиту тех (слава богу, позже расстрелянных), кто истребил тысячи узников Слонимского гетто (в том числе сотни детей) и сжёг более 700 жителей деревни Пужичи! Ох уж эти недикари, вдохновлённые мечтой о великой "новой Европе"...
На данной ноте завершаю условно прибалтийский цикл, но ввиду необъезженности темы, возвращаться к нему мы всё равно будем снова и снова!
К слову, если хотите узнать о том, как немка узнала на фото с Машей Брускиной своего отца и лишилась чувств, читайте мою статью здесь